|
|
Постановка пьесы #Джули Стриденберга, показанная в проекте TheatreHD, - один из тех приятных случаев, когда филолог может впервые познакомиться с произведением, о котором много наслышан. В учебниках по "зарубежке" этому автору и его скандальным пьесам уделяется много внимания, поскольку Август Стриденберг считается реформатором театра наряду с Чеховым. При жизни его пьеса была поставлена только один раз и не имела успеха, а потом и вовсе была запрещена цензурой. Зато с 1912 года по настоящий день была сыграна на сцене и экранизирована в разных странах от родной Швеции до Бразилии более 40 раз, причем зачастую главные роли играли звезды мировой величины (Колин Фаррелл, Жюльет Бинош, Хелен Миррен). Посмотреть хотелось, и не нам одним - вообще залы #MoriCinema на трансляциях #TheatreHD кажутся более заполнены, чем в прошлом году. Череповец стал более культурным?)
В новом спектакле Королевского Национального театра "звездит" Ванесса Кирби, на мой взгляд, вполне успешно изобразившая слетевшую с катушек от праздности и шкафов, набитых семейными скелетами, не юную уже дочку богатых родителей. За адаптацию пьесы к современным реалиям, выполненную командой труппы, несомненно, "отлично". Фрёкен Юлия или фрекен Жюли Стриденберга теперь просто Джули. Она закатывает крутые вечеринки, нюхает кокаин, но по-прежнему держит прислугу. Основной треугольник пьесы - хозяйка дома, служанка Кристина и водитель Жан сохранен, их диалоги интересны, остроумны и местами болезненны, но трагедии, которую задумывал Стриденберг, почему-то не получилось. Вот Джули бросает в блендер любимую птичку, вот Кристина застает любимого в объятьях хозяйки, вот Жан бросает свежеиспеченную любовницу, вот Джули глотает таблетки, вот Кристина находит тело хозяйки. Ага, ага.
Перед спектаклем в #MoriCinema было показано интервью с режиссером и драматургом театра (обе они женщины), и по моему субъективному мнению, они слишком молоды для тем, которые поднимает Стриденберг, поэтому содержание явно отстает от картинки. Картинка, и правда, крутая. Двухуровневая сцена, которая в финале пьесы обрамляется яркой светящейся рамкой и уезжает в глубь, мобильная перегородка между планами, длинный стол, шкафы-тайники... Современно, технично и красиво. И, возможно, тот случай, когда авторы сами понимали, что глубиной смысла взять зрителя они не смогут.
Автор: Анна Красушкина
Дата: 22 октября 2018
|
|
